Глава восьмая.
О китайских приборах или «Загадки пневмодинамики».
Описывать обратную дорогу, дело не совсем благодарное. Во-первых, ничего нового увидеть не ожидаешь, а во-вторых, путь домой всегда короче и быстрее, чем путь от дома.
Поэтому мы решили немного удлинить нашу дорогу, завернув ненадолго в Пункахарью. Точнее, в то место, где находится заправка Neste и галерея Ретретти.
Димке вдруг срочно захотелось проверить давление в шинах Шкоды и ещё раз взглянуть на места, которые нам так понравились.
Мы свернули с шоссе и проехали прямиком на стоянку перед павильоном-рестораном, служащим входом в художественную галерею.
Мне стоило немалых усилий пресечь Димкин порыв – побродить ещё раз по подземельям Ретретти. Времени до заката солнца оставалось совсем мало, а новое посещение подземной галереи грозило затянуться ещё на несколько часов!
Поэтому мы только сфотографировались у входа,
заглянули к кассам, поискать какой-нибудь макулатурки,
и направились к воротам, которые находились напротив входа в Ретретти, и которые мы приняли в прошлый раз за вход в Лунапарк.
Мы силились рассмотреть сквозь решётку, что же такое находится за неприступным забором.
Надпись над входом, как бывает часто, ничего особенного нам не говорила – название Punkaharjun Kesämaa (Пункахарьюн Кесямаа) можно дословно перевести как Летняя Земля Пункахарью. Или просто – Пункахарское Лето.
На стекле билетной кассы висела бумажка «Kesämaa закрыт! До встречи следующим летом! 🙂 »
Вообще-то лунапарки так рано на зиму не закрываются, разве что в Арктике или в тундре. Поэтому мы с удвоенным рвением стали прыгать вокруг забора, стараясь рассмотреть между деревьями подробности местного пейзажа.
Это нам удалось в некоторой степени, и тогда только до нас дошло, что же скрывается за названием Летняя Земля!
Это оказался открытый аквапарк!
С водяными горками, бассейнами, несомненно, с аттракционами, которые мы не могли рассмотреть издалека! В общем – этакий Летний Купальный Рай.
Не думаю, что этот аквапарк очень большой по размеру. Скорее всего, он намного меньше, чем самый знаменитый финский аквапарк Серена. Тот имеет и открытую часть, и закрытые бассейны.
Местный же не был защищён от непогоды и, всецело оправдывая своё название, открывался только в летнее время. И то, не на все три летних месяца.
Поставив задачу на следующее лето – обязательно побывать в каком-нибудь аквапарке Суоми, мы вернулись к машине и подкатили к заправке Несте.
Шланг подкачки колёс мы нашли довольно быстро. В небольшой стеклянной будочке с надписью Ilma-Vesi (воздух-вода) висела катушка, с намотанным на неё шлангом.
Достаточно было открыть дверцу и потянуть за конец шланга, как тот, треща каким-то механизмом, начинал разматываться на требуемую длину. Димка подогнал Шкоду к будке и принялся за дело.
На мой взгляд, колёса были просто в идеальном порядке, но на Димку напал исследовательский азарт.
Вытащив свой китайский электронный манометр, он принялся сравнивать его показания с показаниями стрелочного манометра на шланге. Разница в пол-атмосферы доводила бедного Димку до исступления.
Бурча себе под нос нечто нелицеприятное в адрес всех финских манометров, он колесо за колесом, то спускал, то опять накачивал, и замерял, замерял, замерял, пытаясь сблизить показания приборов усилием воли.
Когда замеры пошли по второму кругу, к посту подкачки начали подъезжать финские ауто. Машины останавливались в сторонке, финны ждали минут десять, потом, махнув рукой, уезжали искать счастья на других заправках.
Все мои попытки убедить Димку в тщетности его усилий, разбивались о веру в абсолютную непогрешимость электронных устройств!
Каюсь, в то время, когда мой племянник занимался практической инструментальной физикой по Бойлю-Мариотту, апеллируя, время от времени к Ломоносову-Лавуазье и Гей-Люссаку, я исподтишка занимался видеосъёмкой.
Не знаю уж, что меня подтолкнуло заниматься съёмками скрытой камерой, но в тот момент, идея наснимать кадров, на которых жизнь русского за границей предстала бы без прикрас, казалась мне очень увлекательной.
Стараясь снимать незаметно и держать аппарат объективом к предмету съёмки, я бродил вокруг машины, изображая крайнее раздражение происходящим.
Наконец, лабораторные опыты подошли к концу.
Мне всё-таки удалось убедить Димку не сильно доверять китайскому, пусть и электронному ширпотребу. Колёса были накачаны, и Димка начал сматывать шланг.
Не тут-то было! Шланг упирался, змеился и свистел остатками воздуха, но наматываться обратно на катушку не хотел!
Я попытался взять это дело в свои опытные руки, но и мне пришлось отступить ни с чем, перед упорством этого змееобразного из семейства пневматических.
Мы пытались просто крутить катушку руками, искали какой-нибудь стопорный механизм, типа собачки, который надо было бы освободить, чтобы катушка закрутилась в обратную сторону, всё тщетно! И, когда мы уже отчаялись найти решение такой непростой задачи и собирались по-тихому смыться с места преступления, мимо нас, с подносом в руке, прошла женщина из обслуживающего персонала местного кафе.
Не успел я вмешаться, как у Димки проснулся дар красноречия, и он, со свойственной ему непринуждённостью, обратился к даме: «Как его… туда? Провод!» Это, конечно был не финский, не совсем русский, скорее уж эзопов язык, но женщина всё же поняла Димкины красноречивые жесты и, подойдя к нам, сильно дёрнула за шланг.
Катушка затрещала, шланг мгновенно высвободился из петли, которую сам и создал, разматываясь, и спокойно начал наматываться обратно на привычное место.
Мы облегчённо вздохнули, и тут… наш фотоаппарат, тихо пискнув, выключился.
Изображая из себя скрытую камеру, я не учёл того, что видео основательно разряжает батарею. Теперь фотосъёмка в Иматре пошла Шкоде под хвост.
Ни автомобильного зарядного устройства для фотоаппарата, ни запасного аккумулятора у нас не было, поэтому приходилось с грустью констатировать факт, что дальше фотографии будут только низкого качества. Ведь из средств фотосъёмки у нас оставался только мой телефон! Замена, отнюдь не самая равноценная, восьмимегапиксельному чуду-юду.
Погрустив немного о безвременно скончавшемся аккумуляторе, мы тронулись в дальнейший путь.