Глава восемнадцатая.
Стрелки Робин Гуда.
Обратный путь оказался чуть более долгим, чем путь в Stockmann.
Мы, миновав рыбные развалы, направились в сторону палаток с одеждой, и я опять закружил вороном вокруг вешалки, на которой весели бейсболки и лотками с ворохом перчаток и рукавиц.
Что касается бейсболки, то у меня всё ещё были сомнения – а так ли уж она мне необходима?
Но перчатки для мамы мне хотелось купить обязательно! Уж больно они были красивые – из тонкой-тонкой натуральной кожи, с опушкой из натурального меха!
Цена, правда, грозила окончательно расшатать моё финансовое благополучие…
Когда жалобный вой моей жадности достиг апогея, я, изо всех сил цыкнув на неё, пинками заставил забиться эту тварь подальше в конуру, и купил то и другое, мужественно заплатив требуемую сумму!
И присоединился к своим спутникам, занятым деятельностью более сложной и созидательной – поиском зимней шапки для Вики!
Рынок нельзя было упрекнуть в отсутствии головных уборов, но это нисколько не облегчало нам задачу.
Сотня шапок была перемерена, каждая по пятьдесят раз.
И, оказалось, что любая шапка из этой сотни, либо «не шла», либо оказалась «велика-мала-не лезет», либо была слишком дорогой.
Мы стоически переносили все муки, связанные с примеркой, пока не убедились, что среди всего многообразия шапок, одна из них подходила Вике по всем критериям.
За исключением цены! Ценник действительно был несколько велик для головного убора.
Мы пробежали пять или шесть кругов по рынку и в конце концов остановились у одного из ларьков, стоящих ближе к заливу.
Именно в этой палатке, сплошь увешанной шапками, висела та самая, на которую мы все положили глаз.
Ларьком заведовала полная, постоянно улыбающаяся финка, к которой Вовка, не прибегая к помощи нашего штатного переводчика, обратился по-английски: «What price?» (Какова цена?)
Финка тоже по-английски назвала цену, которую уже называла нам несколько раз.
Вовка изобразил на лице глубокие размышления и назвал цену, чуть ли не вполовину ниже запрошенной.
К моему несказанному удивлению, улыбка на лице финской продавщицы нисколько не померкла! Она, не раздумывая ни секунды, согласно кивнула головой, и шапка под гром аплодисментов из зрительного зала, перешла в Викины распростёртые объятия!
Я застыл, как громом поражённый!
Моя жадность выбралась из своей конуры и завиляла хвостом, хитро поглядывая: «Что, хозяин? Не догадался поторговаться? Теперь мучайся!»
Не согласиться с вредным животным было невозможно – сделай я хотя бы попытку немного скинуть цену, хоть на английском, хоть на финском языке, глядишь, сэкономил бы евро-другой!
Я мог сколько угодно предаваться терзаниям, но сделанного не воротишь. Поэтому, мне оставалось лишь догнать своих спутников, и, стараясь жизнерадостно улыбаться, сопроводить их к нашей Нивке. Пора была прощаться с Хельсинки.
Стартовав два дня назад от Ваалимаа-Торфяновки, мы хотели исследовать другой маршрут, въехав в страну проживания через МАПП Брусничное или Нуйямаа.
Путь через более далёкий от Хельсинки пограничный пост, несомненно был на несколько десятков километров длиннее, но нас это остановить не могло – крутить кругаля, так крутить!
Но, на начальном этапе, наша дорога всё равно совпадала с той, по которой мы прибыли в столицу Финляндии.
Мы покрутили в обратную сторону по городу, выехали на дорогу Е18 в сторону Порвоо и понеслись к границе.
В принципе, дел в Суоми у нас практически не оставалось, а времени было ещё – целый вагон.
Мы спокойно могли ещё пару часов погулять по Лаппеенранте, и не напрягаясь проехать через границу, забежав по дороге в Дьюти фри.
На четверых человек, у нас ещё оставался некоторый запас грузоподъёмности, если считать по 35 килограмм на человека (норма при прохождении таможни).
Была, правда, одна проблема, которую мне хотелось решить до приезда в Лаппеенранту. Дело в том, что парковочные часы (parkikiekko), купленные нами когда-то, миллион лет назад, в городе Энонкоске, остались лежать в димкиной Шкоде.
И, чтобы каждый раз не думать и не переживать при выезде из Питера, взял я или забыл взять с собой столь необходимую вещь, нужно было приобрести ещё один экземпляр.
Вовка так же загорелся идеей подобной покупки – раз он собрался ездить в Суоми самостоятельно, то и ему паркикиекко были необходимы.
Купить парковочные часы можно было на любой заправке, благо эти заправки иногда попадались по дороге.
Однако остановиться на какой-нибудь их этих бензоколонок оказалось для меня почти нереально. Всякий раз, когда кто-нибудь из моих пассажиров кричал: «Вон-вон бензоколонка! Тормози!», тормозить было уже поздно.
И мы опять с ветерком проскакивали мимо поворота, ведущего к затерянной в зелёных насаждениях топливной заправке.
В таком вот темпе мы пронеслись мимо города Порвоо (Porvoo), проскочили ещё, то ли одну, то ли две заправки, и я решил, что на этом всё!
Хватит “растекаться мыслию по древу”, надо обязательно что-нибудь сделать, чтобы у следующей бензоколонки затормозить!
Я сбросил газ, сбавил скорость километров до восьмидесяти в час и повысил внимание. Всё, как написано в правилах дорожного движения!
И, когда в поле зрения показалась очередная отводная дорога, ведущая к еле виднеющимся за пригорком домикам бензоколонки, резко крутанул руль вправо!
ПОПАЛ! Ура!
Мы подъехали к заправке, поставили машину на маленькую стояночку перед ней и вышли из машины.
Заглянув в магазинчик при заправке, довольно-таки просторный, наполненный всякой околоавтомобильной чепухой, купили у молоденькой девушки-продавщицы пару парковочных часов и выбрались наружу.
Вовку потянуло размять ноги, всё-таки наша команда уже находились в дороге час, а то и полтора. И мы побрели вокруг бензоколонки, оставив наших девушек сторожить машину.
Небольшой пустырь вокруг бензоколонки, метров семьдесят в поперечнике, оправдывая своё название, был почти пуст – лишь кое-где виднелись островки из припаркованных машин.
Вдали, на противоположной стороне полянки, торчала какая-то сараюшка, около которой Вовка углядел стоявшие на стапелях катера.
Катера – Вовкина слабость, и я дал ему уговорить себя сходить, посмотреть.
Однако до катеров мы так и не дошли. Наша неспешная прогулка была прервана появлением автомобиля с российскими номерами, припарковавшегося недалеко от нас.
Из этого авто выбралась пара мужчин и не спеша пошла нам наперерез, тихо о чём-то переговариваясь.
Мы замерли, изображая заинтересованность здешними пейзажами, а мужики, продефилировав мимо, зашли за сетчатый заборчик справа от нас, заросший кустами и незамеченный нами ранее.
И исчезли среди залежей поддонов, горками высившихся по разным углам огороженной площадки.
Нас это обстоятельство крайне заинтриговало! Куда могли податься наши соотечественники, как говориться «в чистом поле»? По нашим визуальным данным, кроме кустов, дальнего сарайчика с катерами, да бензоколонки, в округе не было ничего!
И вообще, в радиусе многих километров на карте не наблюдалось сколько-нибудь крупного посёлка, не говоря уж о городах!
Катера оказались моментально забыты, и мы бросились вслед за соотечественниками в проход в заборе!
Шаг за шагом, мы осторожно продвигались внутрь огороженной территории и, заметив по левую руку стеклянные двери, сквозь которые пробивался свет, направились туда.
Каково же было наше изумление, когда, проникнув внутрь помещения, мы оказались в самом настоящем универмаге! Поменьше наших питерских О’кеев, но более плотно набитом всевозможным товаром – от лыж до Кока-колы!
Мы понятия не имели, каким образом наши соотечественники прознали про универмаг, которого не было видно ни с дороги, ни с пустыря! Даже маленькой стрелки типа «универмаг вон там» на дороге нам не встретилось! И сами мы попали сюда абсолютно случайно!
Я тут же побежал подгонять машину с девушками поближе к дверям магазина, а Вовка остался бегать по залам и изучать ценники.
Когда я, во главе женского батальона, прибыл Вовке на выручку, тот уже расхаживал по универмагу, как оказалось, носившему название «РобинГуд», с видом победителя!
Здесь было всё! Всё, что нам было нужно и по ценам, вполне приемлемым!
Битых три часа мы бегали, толкая перед собой тележки и набивая их всем, что попадалось на глаза.
Моя жадность, полузадушенно пискнув, сама забилась поглубже и старалась как можно меньше напоминать о себе.
Но, бегая от полок с продуктами к вешалкам, похожим на карусели с одеждой, и от корзин, забитых зимними сапогами со стальными грунтозацепами, к стеллажам с лопатами для огорода, я постоянно сталкивался с соотечественниками!
Их (то есть нас) было в этом месте всё время постоянное количество! Одни приходили, другие уходили.
Но сунувшись в какой-нибудь укромный уголок, заваленный лыжными палками, я обязательно натыкался на очередного русского.
Финны, попадавшие в «Робин Гуд» видимо по ошибке, косили на нас диким глазом и быстренько удирали подобру-поздорову, уворачиваясь от перегруженных тележек.
Когда, спустя три часа, мы подкатили к кассе и стали вываливать на ленту транспортёра добычу, мне показалось, что весь универмаг как-то сдулся. Слегка усох.
На полках с товаром проглядывали проплешины, вешалки-карусели тихо скрипели, останавливаясь, а единственная девушка, наблюдавшая за залом, грустно подбирала раскиданные по всему полу носки с надписью «скидка».
Запыхавшиеся и порядком уставшие, мы собрались было оплатить свою добычу, но Вовке пришла в голову очередная гениальная идея!
Маринка, под его руководством, поговорила с кассиром по-английски. Откуда-то из подсобки выскочила ещё одна женщина и, рассовав все наши покупки по полиэтиленовым мешкам, моментально обклеила их скотчем с волшебной надписью TAX FREE!
То есть, до границы нам эти пакеты вскрывать не разрешалось под страхом моральных увечий и виртуальной казни через клавиатурное рукоприкладство.
Но зато на границе была возможность вернуть часть денег за купленный товар в ларёчке под тем же названием – Tax Free!
Покидали мы стены универмага «Робин Гуд» с чувством полного и глубокого удовлетворения.
Остаётся сказать, что добирались мы до Нуйямаа неожиданно долго.
Дорога номер шесть, на которую мы свернули с Е18, сделалась узкой и забитой фурами. Так что приходилось тащиться подолгу за каждым длинномером.
А ещё, вскоре начало медленно, но верно темнеть. Дорога номер шесть оказалась в этой части почти полностью лишена стояночек, обилие которых так поразило меня, когда мы ехали по этой же дороге, но в другую сторону от Лаппеенранты.
Что же до самого города, заезжать туда было уже бессмысленно.
Признаюсь честно, обратная дорога вымотала меня до предела, и когда мы, наконец, подъехали к Нуйямаа, по словам Вовки, на меня было больно смотреть.
ЭПИЛОГ.
Я остановил машину и заглушил двигатель.
Часы показывали второй час ночи. Вовка со своими девчонками уже давно нежился в постельке, а мне пришлось ещё десяток километров гнать уставшую Нивку до стоянки.
На одометре бортового компьютера светилась цифра “восемьсот сорок километров”.
Чувствовалось, что машинка основательно вымоталась, отмахав такое расстояние и выкушав более восьмидесяти пяти литров бензина.
Да и сам я устал просто зверски. Поэтому, ещё немного посидев за рулём и собравшись с силами, я выбрался из кабины и потопал домой, прижимая к груди пакеты с покупками.
Но ни усталость, ни обшарпанные стены домов и глубокие лужи у подъездов не могли развеять моего хорошего настроения.
Как же хорошо быть и вернуться!
Я возвращался домой, нагруженный не только заморскими товарами. Самым главным моим богатством, может быть единственным, которым всегда хочется поделиться с другими, были воспоминания и впечатления!
И, конечно, сотня фотографий, хранящихся на флешке в фотоаппарате!
Я чувствовал себя словно лидийский царь Крёз во дни величия и славы!
Да, что там, Крёз! Все богатства нынешних нефтяных магнатов не стоили и одного только воспоминания о плохом и хорошем, о весёлом и грустном, о сбывшемся и несбывшемся из того, что сопровождало меня в моих путешествиях.
Домой я возвращался богатым как король! С надеждой на будущие приключения.
И засыпая на любимом диване, я улыбался.
И снилось мне вещие сны…
05.02.2008
От автора:
На этом мы и заканчиваем цикл рассказов «Галопом по Скандинавии». Спасибо всем долготерпеливым читателям за их нелёгкий и самоотверженный труд.
И если кто-нибудь, прочитав эти рассказы, полюбит Скандинавию, как полюбил её я, то свою задачу я буду считать выполненной!
Хау!
Roman Dry aka romandc